Можно и необходимо на цифрах демонстрировать то, как власти преодолевают экономический кризис. Это же экономика, а характеристики, которые, как понятно, в цифрах, — язык экономики. Они идеальнее всего показывают как успехи, так и беды в экономическом развитии. И все-же на данный момент — не о показателях, не о цифрах. Наиболее того, я постараюсь создать собственный анализ совершенно без цифр, но надеюсь, что он от этого станет не наименее приятным.

Мы уже услышали позицию властей: экономика равномерно восстанавливается. Убеждены? Все делалось верно, если уже восстанавливается? Итак, давайте поглядим, как следует действовать в кризис и как действовали мы.

1-ое. Когда кризис еще лишь подходит, требуется реально представлять для себя вероятные экономические последствия. Вспомяните: все российские официальные прогнозы в феврале — начале марта 2020 года исходили из того, что экономический рост в Рф продолжится. Уже Китай вовсю полыхал из-за коронавируса, уже в Европе начиналось то же самое, а у нас все как и раньше представлялось «в шоколаде». Позже-то, естественно, дружно начали все прогнозы корректировать — когда и прогнозистом не нужно быть, чтоб сказать, что экономика свалится.

2-ое. Вырабатывая стратегию и стратегию борьбы с кризисом, нужно исходить из его отличительных особенностей. Какая отличительная черта сегодняшнего кризиса? Он характеризуется весьма высочайшей степенью неопределенности экономической ситуации из-за его первотолчка — коронавируса. Зараза новенькая, вакцины нет, будет ли и когда — все весьма неопределенно. Придет ли 2-ая волна пандемии — тоже неясно.

Как должны действовать власти в критериях таковой высочайшей неопределенности? По способности, попытаться ее понизить. В Рф вышло быстрее напротив. Было как минимум три пакета экономических мер, направленных на борьбу с последствиями коронавирусного кризиса. При этом власти действовали так: что-то решают, выделяют какие-то средства, позже оценивают, довольно ли этого, позже еще что-то решают — и если опять сочтут недостающим, то еще принимают какие-нибудь решения. Стратегия: все сходу не давать, помогать равномерно.

К примеру, в первом пакете экономических мер, объявленном президентом еще в конце марта, компаниям малого и среднего бизнеса более пострадавших отраслей экономики была предоставлена отсрочка по всем налогам, за исключением НДС, на наиблежайшие 6 месяцев.

Позже сообразили, да и бизнес начал роптать, что не с что будет платить налоги и через полгода. Тогда предоставили возможность рассчитываться в течение года по задолженностям. Прошло некое время, и опять сделалось ясно, что помощь недостаточна. Ну, тогда, в конце концов, решили предоставить малым и средним компаниям более пострадавших отраслей безвозмездную финансовую помощь на выплату двухмесячной заработной платы работников — в размере 12 130 рублей в месяц на человека. Позже были еще некие послабления.

Кто-то произнесет: ну и верно, равномерно и понемногу нужно помогать. А я скажу: нет, категорически некорректно. Поэтому что при таком подходе правительство не понижает неопределенность, а напротив, своими действиями увеличивает ее. Просто бизнесу и популяции в таковой ситуации неясно, на что можно рассчитывать со стороны страны, до что оно может дойти в собственной жадный, дозированной помощи.

Другое дело, если бы власти не скупились и сходу же объявили о широкомасштабной поддержке и бизнеса, и населения: деньги-то для этого были и есть. Тогда бы люди знали, что будет предоставлена веская поддержка, что правительство их защитит в настолько непростой момент.

Третье. Если у властей есть ресурсы, не нужно скупиться — требуется финансировать антикризисные мероприятия в достаточном объеме. В относительных цифрах (в процентах к ВВП (Валовой внутренний продукт — макроэкономический показатель, отражающий рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг, то есть предназначенных для непосредственного употребления, произведённых за год во всех отраслях экономики на территории государства)) стоимостный размер средств, выделяемых для поддержки экономики в период этого коронавирусного кризиса, был значительно меньше, чем в продвинутых странах. У нас — 3–3,5% от ВВП (Валовой внутренний продукт — макроэкономический показатель, отражающий рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг, то есть предназначенных для непосредственного употребления, произведённых за год во всех отраслях экономики на территории государства), там — приблизительно в дважды больше. Повторюсь: это не в абсолютных цифрах, а в процентах к ВВП (Валовой внутренний продукт — макроэкономический показатель, отражающий рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг, то есть предназначенных для непосредственного употребления, произведённых за год во всех отраслях экономики на территории государства) (эх, все-же не обошлось без цифр).

Повторюсь: средства для поддержки экономики в таковой период у властей были и есть — тот же Фонд государственного благосостояния. Но у нас увлекательную аргументацию от властей можно слышать, когда идет речь о растратах из фонда. В благополучные времена мы его копим «на темный денек», а в нехорошие времена мы его стараемся не растрачивать, поэтому что «вдруг еще ужаснее будет». И для чего тогда он совершенно нужен? Нет, таковой фонд нам не нужен. В нем скопились триллионы рублей, но растрачивать их власти даже в таковой кризис не желают.

4-ое. Фуррор в противоборстве кризису заключается и в том, чтоб не лишь осознавать его отличительные индивидуальности, но и употреблять их для скорого выхода из кризиса и удачного посткризисного развития.

Показали ли русские власти что-либо схожее? Я что-то не увидел. Объясню, о чем речь идет. Думаю, немногие будут спорить, что экономика опосля этого коронавирусного кризиса будет иной. Может, и в правительстве не много кто будет против этого возражать. Но не много просто соглашаться — нужно учесть это в сегодняшней и будущей экономической политике.

Идет речь о суровой структурной перестройке экономики Рф. Наша экономика — нефтяная, поточнее, сырьевая. Ну да, мы вроде как долгие годы гласили о необходимости слезть с нефтяной иглы. Но из этого, как понятно, ничего не вышло. Наиболее того, сырьевой нрав экономики лишь усиливается.

Сейчас вот этот коронавирусный кризис случился, который совпал с резким падением глобальных цен на нефть и понижением размеров русского сырьевого сектора. Нам бы в таковой ситуации найти в конце концов, на какие отрасли и производства мы станем опираться в будущем, если сырьевой сектор сжимается. Но мы слышим другое. Нам молвят о том, что мировой спрос на нефть восстановится уж если не к концу сегодняшнего года, то к середине последующего буквально. Но этого не будет, поэтому что посткоронавирусная экономика будет структурно иной.

Ей, экономике, больше не пригодится столько углеводородного сырья, мировой спрос на нефть не восстановится до прежних уровней в обозримой перспективе. Все это — следствие даже не столько общего экономического спада, сколько развития удаленных форматов работы, интернет-технологий, сервисов доставки продуктов, борьбы за экологию и т. п.

Означает, импульс для развития получат отрасли и виды производств, спрос на продукты и услуги которых оказывается нужным в таковых критериях: интернет-технологии (при этом далековато не лишь связанные с доставкой продуктов), курьерская служба, пищевая индустрия и, соответственно, сельскохозяйственное создание, лекарственная индустрия и т. д.

Но если так, то в кризисный период правительство обязано всячески провоцировать развитие этих «точек роста». При этом созодать это нужно не лишь ради самих этих видов деятельности. А к тому же поэтому, что со стороны этих «точек роста» будет генерироваться спрос на новейших работников, которые могут придти из пострадавших отраслей.

Что у нас делается в этом плане сейчас? Да ничего такового не делается. Кто в неплохой ситуации — тому, типа, и помогать нечего. Кто в нехороший — тому поможем, дадим средств «на поддержание штанов», лишь чтоб никого не увольняли. Ярчайшее подтверждение таковой политики — на каких критериях у нас дают зарплатные кредиты малым и средним компаниям более пострадавших отраслей. Если ты через год, получив сейчас таковой кредит, сохранил 90% штатной численности персонала, то можешь его совершенно не возвращать.

Я не говорю, что пострадавшим не нужно помогать. Я говорю о другом: помогать можно по-разному. У нас правительство сейчас оказывает жадную помощь с условием, что все сохранится как есть. А можно поощрять развитие быстрорастущих секторов, стимулируя таковым образом структурную перестройку экономики. И это было бы самой действенной помощью. Но нет у нас ничего подобного, а поэтому можно выставить властям и тут незачет по экономической политике.

Вот таковая вышла попытка оценить эффективность проводимой экономической политики. Без цифр, без характеристик промежных итогов (кризис-то далековато не завершился) ясно, что власти не весьма отлично управляются с кризисом. Ну, сами-то они никогда это, понятное дело, не признают. А нам их признания и не необходимы. И так все понятно. А если все-же неясно, тогда в последующий раз покажем это на цифрах.

Игорь Николаев

Источник: narzur.ru